Мы платим, а удобств никаких. Проблемы на российско-грузинской границе

Единственная автодорога, соединяющая Россию с государствами Закавказья и Ближинего Востока, проходит через таможенный пункт Верхний Ларс в Северной Осетии. Водители называют его одним из самых неудобных, а местные жители страдают от скопления выхлопных газов. 

Причина тому – постоянные очереди, которые порой растягиваются на несколько километров. Проезжающие недоумевают, почему поблизости до сих пор нет транспортно-логистического комплекса, где можно было бы элементарно отдохнуть, обогреться, оставить на хранение груз.

Около 10 лет назад Верхний Ларс был реконструирован: количество полос для движения тогда увеличили до 12 (по 6 в обе стороны), а суточная пропускная способность возросла до 4000 человек и 400 автомобилей (170 – грузовых, 200 – легковых и 30 — автобусов).

На деле же в разгар туристического сезона через Верхний Ларс может проезжать более 15 тысяч человек, 3500-4000 единиц легкового транспорта и 350 автофур. В такие дни российским пограничникам и таможенникам приходится работать на износ, даже несмотря на то, что количество сотрудников существенно увеличивается.

Нынешнее лето вследствие пандемии стало исключением. Туристический сезон оказался сорван: впервые за последние годы Верхний Ларс в эти месяцы работает в штатном режиме.

Спокойно здесь бывает разве что в сентябре-октябре. В ноябре на Крестовом перевале Военно-Грузинская дорога начинает замерзать, и пункты пропуска Верхний Ларс и Дарьял приходится закрывать. Зимой и в первой половине весны на перевальную дорогу сходят лавины, и порой автомобилисты вынуждены стоять по две-три недели в ожидании благоприятных погодных условий. В прежние годы очень много российских туристов устремлялось в Грузию на продолжительные майские праздники, и очередь растягивалась на 10-12 км, а ожидание - на 10-15 часов. Летом эти проблемы повторялись.

У автомобилистов сдают нервы, хотя, как рассказывают дальнобойщики, для них томительное ожидание проезда через границу - дело привычное. При этом, как правило, большие нарекания с их стороны вызывает продолжительность прохождения погранично-таможенных процедур.

Длительное стояние отражается и на экологической обстановке: помимо выхлопов, это еще и стихийные свалки вдоль дорог.

Власти признают, что проблема есть. Как сетовал глава Северной Осетии Вячеслав Битаров на недавней встрече с министром транспорта России Евгением Дитрихом, ежегодно увеличивается грузооборот, постоянно растет пассажиропоток, и в совокупности это создает значительные неудобства для местных жителей и угрожает их безопасности.

Дорога к Верхнем Ларсу проходит через густонаселенную часть Владикавказа. В будущем году власти обещают начать прокладывать давно обещанную дорогу в объезд города. 14-километровая четырехполосная трасса должна не только освободить от транзитного транспорта улицы города, в частности, спальные микрорайоны, через которые проходит участок Военно-Грузинской дороги, но и снизить загазованность столицы.

Сами дальнобойщики эти намерения приветствуют, но говорят, что в условиях ежегодного роста автотрафика не меньшую актуальность приобретает строительство транспортного хаба.

Расстояние от Верхнего Ларса до Владикавказа составляет 38 км, и иной раз во время приграничного стояния хвост очереди может доходить до окраины североосетинской столицы. Большая парковка на сотню автофур разворачивается и перед въездом во Владикавказ. У так называемого ногирского перекрестка дальнобойщики практически в открытом поле могут стоять до двух недель.

В этом августе на пустыре большегрузов практически нет. Разве что некоторые водители останавливаются перед сложным горным участком дороги – отдохнуть или просто провести мелкий ремонт или технический осмотр.

Житель Батуми Васо Кварацхелия остановился, чтобы пополнить запасы питьевой воды. В беседе с Кавказ.Реалиями он отмечает, что не раз слышал, что дальнобойщики доставляют неудобства местным жителям. Однако, по его словам, ситуация не меняется.

Осетия - это транспортный коридор между Закавказьем с одной стороны и Россией, Восточной Европой, Казахстаном - с другой. 

Иной раз здесь можно и на месяц застрять, когда не бывает погоды на Крестовом перевале. Зимой разворачивают палатки обогрева. 

Но это не решение проблемы. Ими могут воспользоваться только те, кто у самой границы стоит, а тем, кто подальше, приходится постоянно жечь солярку. Давно бы уже построили какой-нибудь транспортный городок, чтобы и нам было легче, и местных не напрягали бы. Места на вашем участке Дарьяльского ущелья достаточно, - негодует 55-летний батумец.

Транспортный хаб по большому счету - не просто современная стоянка с элементарными удобствами – дешевые мотели, бытовые удобства, столовые, комнаты отдыха, - но и логистический узел с продуктовыми, промышленными и строительными складами. Зачастую многие фуры едут с большим перегрузом, и, чтобы избегать штрафных санкций из-за порчи дорог, могли бы оставлять там на хранение лишний груз или перекладывать его в машины посвободнее. Еще один аргумент в пользу хаба – ремонтные мастерские.

Водитель армянской транспортной компании Spayka Авет Геворгян, остановившийся на короткий отдых, вспоминает, как когда-то встретил на подступах к российско-грузинской границе новый год.

Мы понимаем, что погоду не закажешь. Но хотелось бы, чтобы и российские власти о нас побеспокоились. Мы ведь платим «Платону» (система взимания платы с грузовиков массой свыше 12 тонн – прим.ред.), а удобств в приграничной зоне - никаких. Как-то на 12-градусном морозе с сильным ветром часа три ремонтировал машину. Другого выхода у меня не было, - рассказывает Геворгян.

Значительная часть большегрузных автомобилей, караваном следующих по Военно-Грузинской дороге, едут из Армении. В начале февраля Ереван направил в Верхний Ларс таможенного атташе при посольстве страны в России Арама Тананяна. Сейчас к работе пограничников и таможенников у него претензий нет, однако и он указывает на необходимость хаба: Судите сами, если между Арменией и Грузией функционирует три перехода, то между Грузией и Россией – только один. Альтернативой могли бы стать дороги через Абхазию и Южную Осетию, но они по политическим мотивам закрыты. Бывает, что за день по 1000 машин в обе стороны следуют. Нагрузка на пост возрастает по меньшей мере в три раза.

Таможенный атташе прогнозирует, что с развитием товарооборота между странами Евразийского экономического союза, в который входят Россия, Армения, Белоруссия, Казахстан и Киргизия, нагрузка на пост будет возрастать. Тем более, что, по его словам, все больше в товарооборот интегрируется иранский рынок.

Армения станет связующим звеном между странами ЕАЭС и Ираном (страна ведет переговоры по вступлению в союз – прим.ред.). Иранский рынок очень интересный и перспективный, поэтому в будущем «Верхний Ларс» будет еще более востребован. И нужно развивать придорожную инфраструктуру в населенных пунктах Нижний Ларс и Чми. Так что в потенциале хаб будет крайне необходим. Это в разы повысит экономическую привлекательность Военно-Грузинской дороги, - говорит Тананян.

Власти Северной Осетии еще несколько лет назад заявляли о намерении построить в Дарьяльском ущелье крупный транспортный центр по принципу режима свободный склад и даже планировали добиться особой экономической зоны, что способствовало бы введению льготных тарифов по таможенным сборам. Однако в середине 2015 года в республике сменилась руководство, и проект был заморожен.

Это позволило бы разгружать товары, сортировать, хранить, переадресовывать. В общем оптимизировать грузооборот. Основную ставку предполагалось сделать на товарах из Турции и Армении, - рассказывает бывший министр туризма, предпринимательства и инвестиционной политики Северной Осетии Алан Диамбеков.

В конце 2015 года российско-турецкие отношения испортились на продолжительное время после инцидента со сбитым военным самолетом СУ-24. В правительстве Северной Осетии заявляли о невозможности продолжать какие-либо связи с Турцией.

Однако в конце февраля 2020 года в республике вновь заговорили о строительстве многофункционального логистического центра и очертили землю площадью 25 га в районе станицы Змейская, что неподалеку от границы с Кабардино-Балкарией. Было заявлено, что примерная стоимость проекта – 300 млн рублей. Однако идея пока остается на бумаге.